Мы только что прекрасно пообедали, съев восемь блюд с морепродуктами, целого цыплёнка и целого краба, когда мой друг Рассел объявил: «Я собираюсь взять вас с собой в гости к моему итальянскому родственнику».
Чтобы оценить иронию этого заявления, вы должны знать, что Рассел, фактически, «звёздный» фотограф, который снимает знаменитостей уровня Майкла Джексона, Наоми Кэмпбелл и Джеки Чана, к тому же он сингапурец.
Мы плетёмся до Ristorante Da Valentino со скромной неоновой рекламой в тихом жилом районе. Если бы не Мазератти, Бентли и Роллс-Ройс припаркованные снаружи, вы бы и понятия не имели, что заведение открыто. Но взглянув на них, приходишь к мысли, что ночь в ресторане всё же напряжённая.
Мой сильно округлившийся после обеда живот упирается в привязной ремень, и небольшая часть моего сознания надеется, что Рассел передумает заходить в переполненный ресторан и отпустит меня.
Мои надежды разбились, когда он прицелился и припарковался на пятне, размером с квитанцию за нарушение правил стоянки. Когда мы шли в ресторан, он обратил моё внимание на свои фотографии пилотов Формулы 1, размещённые на стене, здесь же был и снимок одного из руководителей Формулы 1, Берни Экклстоуна, обедающего здесь.
Пока я осматривал портреты знаменитостей, к Расселу вышел Папа Джанни, приветствуя его, как давно потерявшегося сына. «У меня есть для вас стол», – сказал он по-итальянски с сингапурским акцентом.
Прежде, чем попасть в зал, нам пришлось пройти через кондитерскую лавку сестры Валентино Перл и частную столовую. Наконец, усевшись за стол, мы обнаружили на нем блюдо salumi. Я был так сыт, что не мог и представить, что в мой живот может поместиться ещё хоть один кусочек. Но передо мной была великолепная нарезка, почти прозрачного, тонкого, как бумага, вяленого мяса. Как я мог отказаться?!
Меня знакомят с шефом Валентино, и он интересуется, какую пиццу мы желаем, конечно, «è piccolo, очень маленькую». Шеф разговаривает, активно жестикулируя указательным и большим пальцами. Я же не удивляюсь, когда через несколько минут из кухни появляется полноразмерная ароматная пицца. Тоненький краешек в пузырьках чуть-чуть обуглился.
На поверхности виден свежий томатный соус, тонкая паутинка сыра и крупные кусочки salame piccante, венчающие этот шедевр.
Краешек был полностью хрустящим, но к центру тесто оставалось достаточно мягким, чтобы напомнить вам, что это – пицца, а не крекер. Томатный соус приятно сладок и остр, в нём сохранён вкус свежих помидоров.
Сыра как раз в меру, чтобы связать начинку, но не подавлять её вкус и не сделать её слишком жирной. А острые и пряные кусочки salame piccante нанесли сокрушительный удар по моим вкусовым рецепторам.
Я сумел запихнуть в себя два куска, но, если бы я был более голодным, то, возможно, легко прикончил бы весь пирог самостоятельно.
Пока я задавался вопросом, смогу ли я найти место в моём животе для ещё одного куска пиццы, появилось белое блюдо с маленькими цилиндрами, размером с макаронину, покрытых светло-кремовым соусом и небольшим количеством сливок.
Официант объявил, что это gnocchi из сыра горгонзола, и наклонился, чтобы поставить блюдо. Прежде, чем оно коснулось скатерти, жена Рассела Джуди вскочила с вопросом, не для другого ли стола это предназначено. Я тайком вздохнул с облегчением, но часть меня хотела попробовать хоть немного.
Надо сказать, что я не сильно расстроился, когда официант возвратился и непринуждённо поставил блюдо на стол прямо передо мной.
Гораздо сильнее меня поразило, насколько невероятным был аромат, донёсшийся до моего носа. Это было обольстительно. Рука инстинктивно потянулась к вилке и, прежде чем я осознал, что делаю, кусочек gnocchi уже был у меня во рту.
Каждый ломтик был нежен, и всё же достаточно плотен, чтобы напомнить о том, что gnocchi не просто пюре. Сыр был удивительно зрелым и имел такой исключительный аромат, что оторваться было невозможно. В считаные мгновенья блюдо опустело.
Позже я узнал от повара, что секрет заключается в меньшем количестве муки, чем в большинстве рецептов gnocchi. Это усложнило работу с тестом, но позволило достичь воздушной структуры.
Три десерта следовали один за другим: Panettone, Tiramisu и Panna Cotta. Все они были восхитительны, каждый с уникальным оформлением при подаче. Но Panna Cotta просто очаровала меня.
Когда кондитер её подавала, на лице у неё была скромная улыбка. Она спросила, можем ли мы определить по запаху состав десерта? На вид он был похож на пирамиду со срезанной вершиной красновато-серого оттенка.
Любопытство моё было задето, и я поскоблил ложкой вершину, чтобы снять немного серого желе. Не прошла ложка и половины пути к моему носу, как моё обоняние резанул острый аромат белых трюфелей.
Дело в том, что утром этого дня Перла прилетела из Альбы с новой партией этих великолепных грибов. Каждый размером с большой грецкий орех, с коркой влажной земли, всё ещё цепляющейся за узловатые клубни.
Эта Panna Cotta была божественная. Тающая и сливочная, не приторная и не перебивающая остальные вкусовые ощущения. Белый трюфель был настоящим, и не имел того противного «бензинового» запаха, который свойственен поддельным маслам.
Это был великолепный десерт, венчающий изумительную еду. Стакан граппы помог забыть мне о том, что это был мой второй обед за вечер.
Вы знаете, у меня есть правило: я не хожу в европейские рестораны в Азии. Большинство из этих заведений нехороши, а в тех редких случаях, когда еда там приличная, я не могу объяснить себе логически: зачем лететь в Азию, чтобы съесть то, что можешь получить и дома? Но для Ristorante Da Valentino я сделаю исключение. Я только надеюсь, что буду более голодным в следующий раз, когда приду сюда.
